Битва Стихий. - Страница 43

— Жаль, что вы промахнулись там, на площади. Возможно, смерть Седогрива подействовала бы на генерала Орды убедительнее.

Темная Госпожа сузила глаза.

— Не разочаровывай меня, Годфри. Неужели ты считаешь, что я могла промахнуться?

Годфри почувствовал, что у него, как и у Эшбери, вот-вот отвалится нижняя челюсть. Он вовремя захлопнул рот. Она не промахнулась. Она метила не в короля. Ему нужно было скрыть свое замешательство, Годфри быстро разобрался, что Сильвана видит нежить насквозь. Где живые не различают эмоций, Сильвана их определяет с точностью.

Годфри поклонился. Это было лучшее, что он смог придумать.

Она не промахнулась, стучало у него в голове.

— Еще не поздно отказать мне в назначении, госпожа, — пробормотал он.

— Возможно, мне придется так поступить. У тебя руки дрожат, Годфри. Этот принц так много для тебя значил?

Она не нуждалась в ответе. Она знала, кем был Лиам для королевства Гилнеас. Иначе она стреляла бы в короля, как и было уговорено.

— Тем не менее, — продолжила Сильвана, — из всего дворянства Гилнеаса ты наиболее честен. И ты умен, Годфри. Седогрив допустил огромную ошибку, недооценивая тебя. Я знаю, что многие гилнеасцы до сих пор не могут простить тебе мятежа Кроули, тем лучше. Иногда враги могут быть полезны, Годфри.

Слова о мятеже напомнили, что ему следовало рассказать ей о сбежавшем после Вождя. Но Сильвана не дала ему времени высказаться:

— Гаррош не простил мне сотрудничество с валь’кирами, — сказала она. — Если у нежити есть валь’киры, то зачем им солдаты Орды, спросил меня генерал. Я не могу рассчитывать на помощь орков до тех пор, пока они не разберутся с осадой Оргриммара. Это как минимум. Как максимум, Орда может вызвать в Степи все свободные силы, чтобы разобраться раз и навсегда с Альянсом. К тому же мне отказывают во встрече с Гаррошем. Если бы я только могла поговорить с ним лично… Гилнеас обезглавлен и слаб как никогда! Достаточно одного удара, чтобы сломить их. Но эти генералы не желают понимать ситуации и передают ее Вождю искаженной.

Не только генералы. Отрекшиеся бежали с земель Гилнеаса, и каждый готов был сказать, что это поражение Подгорода. Только Сильвана отчего-то считала иначе. Годфри уже справился с изумлением, взял себя в руки. Она назначила его своим секретарем. Если бы он поддержал план Эшбери, подобное назначение могло сыграть им на руку.

— Вы хотите перегруппировать войска на границе с Гилнеасом и вновь ударить? — спросил Годфри. — Увеличить количество солдат с помощью валь’кир? Мы потеряли значительное количество людей в Столице. Ведь вы приказали, чтобы воргены ничего не смогли заподозрить. Солдат на площади они просто вырезали после вашего плена.

— Пойдем, Годфри. Ты увидишь ответы на собственные вопросы. Это сэкономит нам время.

Сильвана резким движением выдернула стрелу из колчана и выстрелила, Годфри даже не успел осознать, что его жизнь могла оборваться именно сейчас. Должно быть, Лиам ничего не успел почувствовать, промелькнуло у него на границе сознания. Годфри хотел в это верить. Он не желал принцу мучительной смерти. Еще он надеялся, что Седогрив все же сжег его тело. Он понимал, насколько тяжело отцу было решиться на подобное.

Выпущенная стрела вонзилась в ствол дерева, из-за него появились, как всегда, бесшумные Темные Следопыты. Они вывели огромного крепкого скакуна, внушавшего трепет, несмотря на то, что Годфри мог пересчитать его ребра. Эшбери следовало поучиться у этого коня, как сохранять чувство собственного достоинства даже после смерти. Прибитая гвоздями челюсть не покидала ума Годфри. У мертвых свои развлечения, кто-то хорошо повеселился сегодня вечером.

Для Годфри Следопыты привели скакуна меньше, слабее, но он все же не рассыпался в прах, когда Винсент оседлал его. Сильвана сразу припустила рысью, затем перешла на галоп. Личная гвардия и Годфри не отставали.

Они долго ехали по бездорожью, и Годфри вновь вернулся к мысли о захоронении Лиама. Ему не давала покоя уверенность Сильваны в победе Подгорода. Он не знал, как реагировать на возможное воскрешение принца валь'кирами. Седогрив должен был сжечь его тело, должен был.

По пригорку Сильвана спустилась на узкую тропинку, где сбавила скорость и повела коня шагом. Вскоре из-за поворота показался единственный огонек, подрагивающий на ветру. Сильвана остановилась возле Отрекшегося.

— Мы давно ждали тебя, Темная Госпожа, — проскрипел тот.

Сильвана спешилась, Годфри и Следопыты последовали ее примеру. Она вновь приказала охране оставить ее одну, кивнула Годфри и приказала нежити с факелом в руке вести их, куда следует.

По мере того, как они продвигались все глубже в лес, Годфри терял самообладание. Он призывал себя прислушаться к голосу разума, который твердил, что эти земли далеко от Столицы, Седогрив не мог похоронить Лиама здесь. Сильвану интересует нечто другое, а не кости принца. Когда они вышли к небольшому лагерю, состоявшему из трех длинных палаток, Годфри выдохнул. Лиам действительно значил для него слишком много.

Отрекшийся завел их в одну из палаток. Длинное узкое помещение заполняли столы, нежить сновала между ними, то и дело проверяя содержимое пузатых стеклянных котлов, установленных в невероятных количествах внутри этой палатки. Содержимое котлов, будто расплавленные изумруды, переливалось, источая холодное свечение. Сосредоточенная нежить работала аккуратно, точно, почти в полной тишине. Они даже не оглянулись на Сильвану, хотя ее появление всегда оказывало эффект разорвавшейся бомбы.